Байорикс ЭСС∑ 

ГЛОССАРИЙ - П

Послеобеденное время посвящалось гимнастическим упражнениям, затем урокам, медитациям и внутренней подготовке к уроку следующего дня. После заката солнца происходила общая молитва, пели гимн космогоническим Богам, небесному Юпитеру, Минерве (Афина Паллада), Провидению, Дионису (Вакх, Бахус), покровительнице мертвых. В это время ладан или иные фимиамы сжигались на алтаре под открытым небом, и звуки гимна, соединяясь с волнами ароматов, тихо поднимались в потемневшем воздухе, когда первые звезды зажигались в глубокой лазури неба. День заканчивался вечерней трапезой, после чего самый молодой из учеников читал вслух, а самый старший пояснял прочитанное.

Если какой-то ученик выдавал тайну эзотерического учения, что случалось один лишь раз, посвященные воздвигали ему гробницу в ограде святилища, как бы для умершего. Совершая эту церемонию, учитель говорил: «он мертв более чем мертвецы, ибо он возвратился к дурной жизни; его тело двигается среди людей, но душа его умерла; будем оплакивать его».

Отредактировал и дополнил по своему разумению: Bayorics, 20 марта 2014 г. - 24 сентября 2017 г.

ПИФАГОР САМОССКИЙ – ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК (лат.) Pythagoras - «пифийский вещатель»; Жил в 570-490 гг. до нашей эры. Пифагор был сыном богатого самосского ювелира и его жены, имя которой Парфениса. Дельфийская пифия, спрошенная во время путешествия молодыми новобрачными, предрекла им «сына, который принесет благо всем людям на все времена». Родители не только не противодействовали, а наоборот, скорее поощряли его преждевременную наклонность к науке. Он мог свободно беседовать со жрецами Самоса, которые к тому времени начали основывать в Ионии школы, где они и преподавали начала физики. В восемнадцать лет он занимался с Гермодамом в Самосе; в двадцать лет слушал уроки Фересида в Сиросе и вступал в диспуты с Фалесом и Анаксимандром в Милете. Эти учителя открыли перед ним новые горизонты, но ни один не удовлетворял его. Среди их противоречивых учений он искал живую связь, синтеза, единство великого Целого. Так, он подошел к одному из тех кризисов, когда, ум, встревоженный противоречием явлений, сосредоточивает все свои способности в великом усилии – увидать цель, найти путь, ведущий к свету истины, к центру жизни.

Три мира пребывали незыблемо, как недра Деметры (Мать-Земля), как сияние светил и как сердце человеческое, лишь тот, кто сумеет найти их гармоническое сочетание, закон их равновесия – станет истинным мудрецом, лишь он овладеет божественным знанием и будет в состоянии помогать людям. Три мира: естественный (земной, природный), человеческий и божественный, взаимно поддерживая, и определяя друг друга, исполняют вселенскую драму двойным движением – нисходящим и восходящим. Он угадывал сферы невидимого мира, окружающие мир, видимый и беспрерывно оживляющие его; он понял, наконец, возможность очищения и освобождения человека еще на земле путем тройного посвящения. Он увидал все это, а также и жизнь свою, и свое назначение в мгновенном озарении, с непоколебимой уверенностью духа, который чувствует себя лицом к лицу с Истиной. Теперь же он понял, что должен овладеть «Божественным Знанием», проникнуть в глубину природы, и что он не найдет его нигде, кроме храмов Египта. Подготовила его к этому подвигу – нежная, самоотверженно преданная, любящая мать, кроткая Парфениса, которая, следуя внутреннему голосу, отдала его в дар Верховному Богу! С этой минуты решение в душе Пифагора было принято, и он отправился в Египет для приятия посвящения.

На каждом шагу этого головокружительного восхождения, испытания становились все труднее и труднее. Сотни раз приходилось рисковать жизнью, в особенности, когда приобреталась власть над оккультными силами, и проводились опасные опыты в искусстве магии и теургии (действие человека совместно с Богом, богочеловеческое творчество). Как все великие люди, Пифагор верил в свою звезду. Его не устрашало ничто, когда дело шло о приобретении знаний, сама смерть не остановила бы его, тем более что он видел жизнь и по ту сторону смерти.

Когда египетские жрецы увидали в нем необычайную силу души и ту меру одаренности и стремления к мудрости, которая появляется так редко в нашем мире, они открыли перед ним все сокровища своего опыта. Весь потенциал, накопленных ими, Нетленных Ценностей. Среди этого богатства он переплавил всю свою природу и закалил ее. В Египте, он глубоко изучил священную математику, науку чисел или всемирных принципов, из которой он сделал центр своей системы, дав ей совершенно новую формулировку. В то же время строгость и дисциплина в египетских храмах убедила его, показав, до какой силы может дойти человеческая воля, если ее сознательно упражнять и развивать, и до какой степени безгранично ее влияние, как на тело, так и на душу человека. «Наука чисел и искусство воли – вот два ключа магии», говорили жрецы Мемфиса; «Они открывают все двери в коридорах Галактики и указывают на связь со всей вселенной».

Пифагор достиг вершины египетского жречества и вероятно уже думал о возвращении в Грецию, когда война обрушилась на долину Нила со всеми ее бедствиями, вовлекая посвященных Озириса в новый круговорот испытаний. Деспоты Азии уже давно замышляли гибель Египта. Их нападения на протяжении веков не удавались благодаря мудрости египетских учреждений, благодаря силе жрецов и энергии фараонов. Но древнее царство, убежище герметической (эзотерической, внутренней) науки, не могло длиться бесконечно. Сын вавилонской тирании – Камбиз, двинулся на Египет со своим бесчисленным войском, напоминавшим тучи голодной саранчи; он то и положил конец царствованию фараонов, начало которого теряется во тьме веков. Жестокий, но поучительный урок истории. Какая яркая картина животной природы человека, разнузданной и незнающей преград, ведущей к тому чудовищному деспотизму, который все топчет под своими ногами и навязывает человеку царство самого неумолимого произвола.

Камбиз распорядился о перемещении части египетских жрецов в Вавилон и поселил их внутри страны. В их числе был Пифагор. В самом же Вавилоне целый ряд деспотов следовал один за другим, они то и дело воевали, завоевав Халдею, Ассирию, Персию, часть Татарии, Иудеи, Сирии и Малой Азии. Туда же царь Навуходоносор, убийца магов, повлек плененный еврейский народ, который и после этого оставался верным своему культу. Евреи дали царю могучего министра в лице пророка Даниила. Благодаря этим внешним событиям, в момент появления в Вавилоне Пифагора, три различные религии сталкивались в духовной жизни Вавилона: древние жрецы Халдеи, оставшиеся в живых – персидские маги, а так же, «избранный элемент» из среды плененных иудеев. Доказательством того, что эти различные, религиозные течения имели общую эзотерическую основу, служит роль Даниила, который, утверждая Бога Моисеева, оставался в Вавилоне первым министром при Навуходоносоре, Валтасаре и Кире…

Пифагор должен был расширить свой, и без того уже широкий кругозор, изучая все эти религии, доктрины и культы, синтез которых все еще сохранялся некоторыми посвященными. Он имел возможность основательно изучить знание магов, наследников Зороастра. Если египетские жрецы одни обладали ключами к священным наукам, то персидские маги считались более искусными в практическом применении оккультных знаний. Они утверждали, что в состоянии владеть оккультными силами природы, носящими название пантоморфного огня и астрального света. Пантоморф (эфир) – тончайшая пятая стихия в античной и средневековой натурфилософии, физике и алхимии. В их храмах, говорит предание, при ярком солнечном дне наступала тьма, светильники зажигались сами собой, появлялось небесное сияние, и слышались раскаты грома. Маги называли этот невещественный огонь, этот проводник электричества, который они умели сосредоточивать и рассеивать по своему усмотрению – «небесным львом», а электрические поля атмосферы и магнетические течения земли они называли «змеями» и приписывали себе способность направлять их, подобно материальным, ощутимым токам – на людей. Они изучали также и силу гипнотическую, притягивающую и творческую. Они употребляли для вызова духов формулы, заимствованные у древнейших наречий земли, давая при этом такое объяснение: «Не изменяй ни одного первобытного названия в заклинаниях, ибо все они – пантеистические имена Богов; они проникнуты магнетизмом обожания множества людей и могущество их невыразимо». Эти заклинания среди очистительных церемоний и молитв были – собственно говоря – то, что получило впоследствии название: Белая Магия.

Таким образом, Пифагор проникся, будучи в Вавилоне, всеми мистериями древней магии. Происходило это в течение 12 лет. В то же время, перед ним, в этом вертепе деспотизма, развертывалось величественное зрелище: На развалинах разрушающихся религий Востока, поверх его выродившегося жречества, группа посвященных, бесстрашных и тесно сплоченных, защищала свою науку, свою веру и, насколько это было возможно, стояла на страже справедливости. Лицом к лицу с тиранией, под постоянным опасением быть растерзанными подобно Даниилу в львином рву, они укрощали дикого зверя, неограниченно жестокого, своей духовной силой и оспаривали у него почву под ногами – шаг за шагом.

После своего египетского и халдейского посвящения, Пифагор знал гораздо больше, чем его учителя физики или кто-либо из ученых Греков его времени. Ему известны были вечные начала космоса, и применение этих начал. Природа раскрыла перед ним свои глубины; грубые покровы материи разорвались перед ним, чтобы показать ему чудные сферы разоблаченной природы и возможности одухотворенного человечества. В храме Нейф-Изиды в Мемфисе и храме Бэла в Вавилоне он узнал много тайн относительно происхождения религий и относительно истории земной коры и человеческих рас. Он мог сравнивать преимущества и недостатки еврейского единобожия, политеизма Греков, троичности Индусов и дуализма Персов. Он знал, что все эти религии – ключи к единой истине, видоизменяющиеся для различных ступеней сознания и для разных общественных и географических условий. Он владел ключом к синтезу всех этих доктрин, обладая эзотерическим знанием. Его внутренний взор, обнимавший прошлое и погружавшийся в будущее, должен был прозревать с необыкновенной ясностью – настоящее. Настало время вернуться в Грецию и начать там свое великое дело.

Ему удалось найти в живых свою мать Парфенису, которая одна верила в его возвращение; ибо все остальные были уверены в его смерти. Она никогда не сомневалась в пророчестве из храма Аполлона, зная, что в белом одеянии египетского жреца – сын ее готовится к высокой миссии. Пифагор пробыл на родине не долго; легкая барка уносила по лазурным волнам Циклады и мать, и сына в новое изгнание. Они покидали навсегда погибающий Самос (остров в Эгейском море), направляясь в Грецию. Пифагора манили не олимпийские венки и не лавры поэта; Разбудить заснувшую душу богов в святилищах, вернуть силу и обаяние храму Аполлона и основать школу науки и жизни, из которой бы выходили не политики и софисты, а посвященные мужчины и женщины, истинные матери и истинные герои...

Платон, принявший от Пифагора всю его метафизику, владел всеми идеями учителя, хотя и передавал их не с такой строгой ясностью. Александрийская школа занимала верхний этаж этого здания, современная наука занимает его нижний этаж и содействует укреплению фундамента. Многие философские школы, а также разные мистические и религиозные течения, обитали во множестве залов этого величественного здания. Но ни одна философия не сможет охватить его – в целом. И все же, до тех пор, пока на Земле существует человеческая раса, нынешняя или будущая, нашего уровня развития или более высокого, сюда будут приходить не просто осведомленные об Истинных ценностях многовековой истории люди, а те, кто ведая об этом незыблемом основании и опираясь на него, может идти дальше сам и помогать идти другим. Так думаю и знаю не только я, нас множество тысяч, а может быть еще больше, и нет никакой силы могущей сузить границы нашего Светлого Бытия (и князь мира этого не сможет, а выполняет лишь то, что ему дозволено). Вся мера необходимых страданий (изучайте Первоисточники как можно глубже) на Земле определяется, прежде всего, лишь мерой безграмотности (невежества), а затем уже порочностью, которую люди сами в себе не хотят искоренять (причины тому могут быть какие угодно). Мне много чего жаль, и в том числе – Землю, которую уничтожает власть глобальной денежной «пирамиды», большинство людей даже не поймут о чем я! Пришло время менять сам принцип мышления, иначе – прощай Земля и «прощай жизнь». Людей не смогут спасти даже те несметные, сокровенные знания, которые закладывали все посвященные от начала времени, Пифагор в их числе. Никто не спасется без пламенного желания к тому и утверждаемой во вне – Воли, соответствующей свободному выбору в каждом отдельном случае. Bayorics.

Отредактировано и дополнено: Bayorics, 20 марта 2014 г. - 24 сентября 2017 г. Использован текст издания Психологической библиотеки Киевского Фонда содействия развитию психической культуры: Эдуард Шюре. Великие посвященные. Перевод Е. Писаревой. Калуга: Типография Губернской Земской Управы, 1914 г.

ПСИХОЗОЙСКАЯ ЭРА – термин, придуманный В. И. Вернадским для обозначения следующего гео­логического периода – эры одухотворения жизни; совпадает с завершением цикла формирования ноо­сферы Земли – после достижения точки омега в 2012 - 2013 гг. См. Безвременье; Точка (пункт) «Омега».